Внеклассное мероприятие «Писатели и поэты Енисейского района» для учащихся 5-9 кл., педагогов, родителей Цель: знакомство с биографией и творчеством писателей и поэтов Енисейского района, развитие памяти, интереса к произведениям земляков, воспитание любви к слову.
Каких поэтов и писателей Енисейского района Вы знаете?

Читали ли вы произведения енисейских авторов?

Хотели бы Вы больше читать произведений данных поэтов?


БОНДАРЕНКО Алексей Маркович
Биография Алексея Марковича непростая и далеко не легкая. И хотя его творчество не является чисто автобиографическим повествованием, но во многом отражает его жизнь, взгляды, герои его произведений взяты из жизни, мы их можем увидеть рядом, узнать в наших друзьях, соседях, односельчанах. Родился Алексей Маркович 8 июня 1946 года в селе Маковском Енисейского района Красноярского края в семье крестьян. «...Хотя от роду мне не больше восьми годов, я чувствовал себя главой семьи, вечно мыкающей нужду, обиды и нехватки». Так пишет писатель о своей семье в светлом рассказе «Гостинец от лисы». Мама, Елизавета Васильевна, сутками была занята на колхозной работе. «...Мама, изнуренная тяжелой работой, долго не хотела выяснять причин. На ненужное пустословие у нее просто не хватало времени. Я почитал за удачу, если она давала мне чувствительный подзатыльник, много хуже было тогда, когда она брала в руки супонь. Догадывайся, мол, сам, за что такая кара. И как «премию» за провинность совала мне полным- полно работы по дому, после которой я к вечеру еле волочил ноги. В такие дни меня хватало лишь на то, чтобы дотащить свое хрупкое тело до деревянной самодельной кровати и быстро забыться сном» («Пашкины тетрадки»). В своих детских рассказах писатель повествует читателю об отважной мальчишеской натуре, о сибирском характере, с малых лет закаляющемся в труде, испытаниях, рано впитывающем в себя сметку и опыт старших. Детство Алеши не отличалось от детства его сверстников. «...С нежностью и грустью вспоминаю годы, проведенные в своей деревенской школе. Может быть, в это самое время терпеливые наши труженики-учителя начальных классов час за часом, день за днем, по крупице, не жалея себя, вкладывали в нас, непослушных и страшно ленивых, часть своей души, отдавали по частице свое большое сердце, и с первого звонка, с первой несмелой буквы, написанной за школьной партой, чтобы мы постепенно и трудно становились личностью, название которой Человек...» («Пашкины тетрадки»). Но уже с детства Алеша отличался от сверстников своим бунтарским характером. Во всех играх он был первым, верховодил, и недаром его уже тогда друзья называли «комиссаром», а еще страстная любовь к книгам и волнующее чувство взаимосвязи, единения с природой. «...Мы, школьники, забросив в дальний угол надоевшие за зиму сумки, мчались на берег, глазели на реку, на податливые тальники, на подлетающих с теплых краев разноцветных птиц. Пролетные утки стаями и поодиночке со свистом носились над очищенной водой. Они поднимали невообразимый гортанный гомон, как по команде срывались и снова с размаху падали в тальники. Измученные долгим перелетом, утки устало отплывали к кустам и там, скучившись, делали короткий передых, чтобы дальше лететь к местам своих гнездований. Я с жадностью вбирал в себя весну. Отчаянно смотрел на бугристую реку с полями льда, на качающиеся темные тальники. Больше всего меня волновали утки. Вероятно, в эти минуты во мне рождался охотник» («Гуси-лебеди»). Алеша страстно хотел учиться. Но «...я совсем не спешил закончить обучение и покинуть школу, зная о том, что рано или поздно запрут меня в колхоз, как родителей, - ни дыху, ни продыху там. Мои одноклассники давно уже учились: кто в Ялани, кто в Енисейске, а я по-прежнему сидел на своей знакомой до каждой щелочки парте и пел песню про чистоплотных гусей, снова и снова слушал рассказ про отчаянного паренька. Дома это обстоятельство никого не трогало. Вечно занятой маме времени хватало только на колхозных коров. Отчим твердо был убежден, что грамоты, полученной в начальной школе, хватит мне за глаза. Продолжение образования вдали от дома - только помеха в жизни: хвосты крутить быкам годится любая грамота. Председатель колхоза Кеха Сидельников ни за что не выпустит из деревни. На то веские причины есть. А основная из них: ты сын колхозников и должен оставаться в колхозе. Справку с места жительства сельсовет нипочем, ни по какой погоде не выпишет. Паспорта тоже не получишь. А без бумажки ты - букашка» («Пашкины тетрадки»).
И все же Алеша выбрался из деревни. Он поступил в Подтесовское речное ГПТУ, изучал судовую радиомеханику. Здесь он впервые серьезно задумался о своем образовании. После занятий вечерами друзья ходили в кино, на танцы. А Алексей не пропускал ни одного занятия в вечерней школе, решив твердо получить среднее образование, которое в дальнейшем пришлось окончить в армии. Окончив ГПТУ, два года работал на судах Енисейского речного пароходства. Здесь он познакомился с людьми нелегкой профессии - речниками, понял, какие нерастраченные силы таятся в них. «...Когда он пришел весной на судно, капитан Капылов так глянул на него, будто ощупал глазами вещь, мол, стоит ли товар цены, за зиму ростом не вышел, не подравнялся с ребятами в училище, которые каждый не ниже чем метр семьдесят. Зато своим старанием в учебе он добился, что его направили на практику к Капылову, на один из лучших буксиров в пароходстве... Кольку одолевала дремота, глаза смыкались. Грубоватый голос Капылова он уже слышал сквозь сон: - Николаем Смирновым парня зовут. Он у меня на катере практику проходил. Надеялся на него, поэтому и оставил одного на вахте. Знал, что не подкачает. Вздохнув, Юрий Иванович сказал: - Волосы дыбом у меня вставали, когда он по льду полз. Однако на голове седины прибавилось. Молодец! Умеючи у него все получается. Получится речник. - Получится, - подтвердил сдержанно Капылов... («Одуванчик»). Затем служба в армии, Абаканский политехникум, работа инженером в леспромхозе, учителем в школе, в сельсовете. Но особую душевную радость он испытывал на охоте, когда бродил с ружьецом по тайге со старым лесником Маркелычем. Сколько интересных баек и историй выслушал он вечерами у охотничьего костра. Здесь он впервые очень остро почувствовал красоту, точность, образность деревенского языка, удивился его емкости, по-другому увидел природу и людей, окружающих его. Это-то и натолкнуло юношу взяться за перо. Записав на тетрадном листке свои творения, он отправил их в «Енисейскую правду». И каковы же были его удивление и радость, когда, раскрыв газету, он увидел свои рассказики. Да, они еще были наивны, неуклюжи, но в них уже было что-то такое, что затрагивало душу, заставляло оглянуться вокруг себя, чтобы увидеть то, о чем рассказал автор. Он стал чаще писать зарисовки и отправлять их в газету, и почти все они были напечатаны. И все-таки юношу не оставляла мечта стать высокообразованным человеком. Он был упорен в достижении поставленной цели. Много и беспрестанно читал, поражая окружающих своими знаниями. На удивленные вопросы: «Откуда ты все это знаешь?», он шутливо отвечал: «А гордость на что! Сколько на свете замечательного и я вдруг не буду знать. Нельзя же так!» Способного юношу заметили и предложили ему поехать учиться в Хабаровскую ВПШ, на факультет журналистики. Не раздумывая, раздал пожитки родне и друзьям, забрал семью и поехал в Хабаровск, чтобы получить высшее образование. Это были трудные, но счастливые годы. «Молодая кровь бурлила в моих жилах, и я не знал, куда девать силы. Но у меня была мечта - через науку познать мир... Легко поступив в университет, с головой ушел в высшие категории. Днем с интересом слушал лекции по диалектическому материализму и научному коммунизму, вечерами с рвением конспектировал в объемные тетради труды классиков марксизма-ленинизма. Воруя у ночи время, склонялся над столом до утра, выискивая сюжеты немудреных рассказов, тайно надеясь внести новшество в современную литературу. Правда, не горел желанием изменить весь мир» («Позови меня снова»). Здесь же, в Хабаровске, и начал Алексей Маркович свою литературную деятельность, здесь же пришел к нему и первый успех, и первое признание как литератора. «...Мои новые бесшабашные друзья, устремленные в будущее, с рвением вгрызались в гранит науки - все мы открывали для себя таинственный мир философии, спорили до хрипоты, писали многотомные рефераты. Сдерживая свой пыл под строгими взглядами преподавателей, зарабатывали хорошие отметки и стипендии. И все же главным делом для меня оставалась литература. При всем интересе и занятости я оставлял для нее в душе и в сердце особое место» («Позови меня снова»). В университете впервые Алексей Маркович взялся за жанровый рассказ. Знание жизни, привычка вглядываться в лица людей, изучать их характеры, видеть в человеке главное толкнули его на создание рассказа «Подарок». «...Мучительно долго рождался рассказ. Но пробил час, когда я почувствовал уверенность: вызрел сюжет, и рука не успевала за мыслью. Вскоре понял: рассказ получился. Мечтал опубликовать выстраданное детище в солидном издании. От университета до редакции авторитетного в то время журнала «Дальний Восток» были считанные метры. Но я не мог решиться сделать значимый для меня шаг: всякий раз, когда намеревался зайти туда, робость и неуверенность сдерживали. Возможный отказ был для меня смерти подобен. Решившись, поплелся
на почту. На конверте дрожащей рукой вывел адрес редакции... И стал лихорадочно торопить время, ожидая ответ. А оно ползло нудно, как черепаха. Наука отошла в сторону. Я мучился, не находил себе Места. И вот желанный конверт у меня в руках» («Позови меня снова»). Так впервые рассказ Алексея Марковича был опубликован в 1978 году в журнале «Дальний Восток», затем пошли публикации в газете «Тихоокеанская звезда», альманахе «Енисей». На конкурсе молодых писателей Алексей Маркович не раз награждался дипломами, был участником семинаров молодых писателей Дальнего Востока и Красноярского края. После окончания ВПШ ему предложили должность редактора Хабаровского краевого радио, но он отказался. Его тянуло в родные края, и он вернулся в Енисейск. Казалось, судьба уготовила ему радужную перспективу: как писатель он уже состоялся - твори, дерзай! Но не тут-то было... В Енисейске Алексея Марковича назначили зам. редактора газеты «Енисейская правда». Но работа журналиста не привлекала его. Да еще «бунтарский нрав» и вера в справедливость - не мог смириться с самодурством, рутиной, показухой, безынициативностью, бюрократизмом чиновников. И поэтому ему пришлось уйти на административную работу. Но и здесь повторилось то же самое. Стремление сделать что-то важное, существенное не находило поддержки. Неверие близких в его талант, непонимание его мечущейся души, творческих порывов, невозможность издания книги, постоянная необходимость решать бытовые и материальные вопросы - все это привело к тому, что писатель на много лет оставил перо и окунулся в бездну повседневности, обыденности. «Но в жизни мне снова улыбнулось солнце - я встретил настоящего друга, любимую женщину, которая в трудные, тревожные минуты, минуты отчаяния поддерживала меня. Это вторая жена - моя Людмила», - так с благодарностью пишет об этом писатель. Она сразу почувствовала «искру божью», доказывала ему, что талант, данный Богом, грех зарывать в землю, что никогда не поздно взяться за перо, время еще есть, просто нужно оставить работу и окунуться с головой в писательское дело, отбросив мелочную суету бытия. И вот мосты сожжены, жребий брошен... Алексей Маркович уходит в тайгу простым охотником. Общение с природой, ее живое прикосновение к душе дают новые силы для творчества. Недаром природа - один из главных героев его произведений. Писатель создает удивительные по достоверности описания картины тайги, таежного мира. «В разморенной и немного вальяжной в благодатное время тайге гнусавил редкий комар, воздух «толкла» мошкара, дали наполнялись синью. Лес уже в летнем убранстве, нарядный на загляденье. Разве только шальной ветер сорвет неистово с дерева редкий пожелтевший листочек, швырнет его с силой прочь. Неохотно разлучившись с матерью-древом, подхваченный сильной струей воздуха, листочек, покачиваясь, долго еще кружит, чтобы опуститься, будто подбирая на земле подходящее обозначенное место, подбирая надолго, с которого ему уже не подняться...», или «...Ухнула дремучая тайга. От дружного хохота, казалось, и разлапистые ели качнулись. С них сыпанули на землю крупные шишки...», или «...Тихие вечера на Кети необычно завораживающие. Спрячется за лесом до утра сильное солнце, на землю медленно опустится ночь. Поначалу сумерками прикроет леса, как легким воздушным одеялом, а затем соберет воедино весь просматриваемый простор и скоро станет сплошной непроницаемой стеной. Ни огонька вдали, ни костерка на отмели. Только яркие сочные звезды беспорядочно рассыплются по небу, разбредутся от края и до края по темному пространству и вспархивают, как желтые цыпушки подле клушки. В густой хвое игриво прошуршит шаловливый ветер да неохотно шевельнется в кустах запоздалая птица, укладываясь
на покой, и все стихнет, замрет до рассвета. Только всю ночь слышно, как играет шальная волна у крутого берега да звонко шумит вдали стремительный перекат...» («Государева вотчина"» книга первая «Самоядь»). Жить стало трудно и скудно, но интересно. Алексей Маркович горячо и неистово взялся за работу. Не прошли даром и «серые» годы. Оказывается, своим острым глазом и обнаженной душой он впитывал в себя как губка все, что происходило вокруг, что радовало, волновало, печалило. Все это сейчас пригодилось. Спал не более четырех-пяти часов в сутки. И вот наконец первый сборник рассказов составлен и можно отдавать книгу в печать. Но где взять деньги? И опять удача: в него поверил глава администрации г. Енисейска Дмитрий Викторович Шашков, человек мудрый, дальновидный, любящий свой город. Он изыскал деньги на издание книги, а Виктор Петрович Астафьев дал «добро», написав предисловие к книге «Мужская трава»: «...Россыпью зерен» называю я эти нехитрые творения, из которых проросло не одно стихотворение в мировой и прежде всего в русской литературе. Алексей Бондаренко эти «россыпи зерен» проращивает в виде коротких этюдов, рассказов, зарисовок. Я давно их читаю и вижу, что год от года слух и глаз охотника становится приметливей и острей, перо - тоньше. Впрочем, я ведь не хочу навязывать вам, дорогой читатель, своих оценок - я не продаю и не покупаю товар, я всего лишь предлагаю побыть вместе с охотником в приенисейской дивной тайге, подышать лесным воздухом, порадоваться, иногда погрустить, поучиться таежному умению, опыту, которые никогда не лишни... но особенно нужны, когда остаешься один в тайге, да еще в беду попадешь. Первая книжка Алексея Бондаренко перед вами. Читать ее - все равно что по лесным тропинкам и просекам бродить, слушая неутомимого ходока, негромкого, но доброжелательного, душевного рассказчика». И вот книга вышла в 1994 году. Она была небольшая по объему, не совсем удачна по оформлению, плохо отредактирована. Но это была книга. Пусть обложка совсем некрасива, Но хвалили ее мужики. В ней начало, великая сила, Как исток у могучей реки. Нет, стихов писать я не брошу, Пусть седая уже голова. Подари мне на память, Алеша, Свою книгу "Мужская трава". Вот так отозвался об этой книге друг Алексея Марковича, человек высокообразованный, начитанный, обладающий разносторонними талантами, бывший председатель райисполкома Анатолий Петрович Михайлов. Она стала началом его большого творческого пути. С ее выходом зародилась большая бескорыстная дружба с Виктором Петровичем Астафьевым. Алексей Маркович набирается мудрости у великого писателя, эти встречи обогащают его, дают творческий заряд. Утром сон приснился мне: Астафьев... До Овсянки путь мой недалек. Я считаю за большое счастье Получить у Мастера урок. Это явь... А сна как не бывало - Стук колес железного коня. За окном березы замелькали - Путь-дорожка повела меня... Я хочу, чтоб не кончалось лето, Не терзали душу журавли, Чтобы пели птицы на рассвете, Не угас огонь его любви. Я нисколько не жалею время - Дорога Петровича изба. До Овсянки триста верст не бремя - Видно, здесь теперь моя судьба. Так пишет в «Балладе о Мастере» о своей дружбе с классиком русской литературы, со своим учителем Алексей Маркович.
В это же время произошла встреча с лесосибирским композитором Александром Кузнецовым, которая переросла в творческий союз. За четыре года было создано 17 песен. Были удачи и неудачи. Многие песни, такие, как «Черемуха душистая», «Ой, не верю», «Ах, сенокос» завоевали любовь слушателей, их часто транслировали по краевому радио в передаче Олега Захарова «К вам в дом приходит песня» по заказам радиослушателей.
Черемуха душистая.
Прошли холода, Отшумели метели Бушующим цветом Покрылась земля. Как в прежние годы Утраченных весен, Я жду на свидание Снова тебя. Припев: Черемуха душистая Цвела, цвела, цвела… Черемуха душистая Меня с ума свела. Черемуха, черемуха, Черемуха моя. Ты знаешь все, любимая, Как я люблю тебя. Я вспомнил опушку Березовой рощи, По краю черемух Весенний разлив. Тебя молодую В сиреневом платье, Глаза васильковые, Нежный мотив. Припев. Промчались года, Разбросала нас жизнь, Судьба разлучила Надолго с тобой. Теперь я седой, Но такой же наивный, Увидел тебя, Потерял я покой. Припев. Прошли холода, Отступили метели. Бушующим цветом Покрылась земля. Как в прежние годы Утраченных весен, Я жду на свидание Снова тебя. Припев. Но в рамках этого союза Алексею Марковичу стало тесно. Появились другие композиторы, которые предложили свои услуги: прекрасный романс на стихи поэта написал преподаватель Енисейской музыкальной школы Вячеслав Андреевич Котов «Берегиня».
Руководитель Озерновского народного хора Николай Кочетков написал песни на слова Алексея Марковича
Озерное.
Озерное – село мое милое, Полыхают жарки, как огни. Озерное весною красивое – Всюду зелень и всюду цветы. Припев: Тебя, Озерное, Я с речкою Кемью Всем сердцем люблю. Ширь, простор и черемуха всюду, Незабудок синеют моря. Где бы ни был, тебя не забуду, Дорогая земля ты моя. Припев. Вижу всплески рассвета над Кемью, Утонула в озерах заря. И летят перелетные птицы- Они радость приносят сюда. Припев. Будто я молода и красива, На свиданье к тебе тороплюсь. Край родной мой, единственный, милый, До земли я тебе поклонюсь. Припев. «Разлука», «Ночное танго» и романс «Не пиши мне больше, не пиши». Они часто исполняются в концертных программах.
Весенняя лирическая.
В село весна пришла – стою у речки, Стою у речки, на берегу. В село весна пришла – болит сердечко, Болит сердечко – я встречи жду. Цветет черемуха, цветет душистая, Склонилась белая к струне речной. Горят жарки в лесу, а я, счастливая, А я, счастливая, живу мечтой. Закаты яркие, рассветы вольные, Шумит и пенится речной прибой. Закаты яркие, рассветы вольные, Нам хорошо с тобой, любимый мой. Любовь огромная, как половодье – Пройдем по жизни мы рука к руке. Земля сибирская, земля привольная: Ты подарила жизнь и счастье мне.
ЕЩЕ РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ
Мне хочется сказать тебе: прости, Но слов бросать на ветер не умею. Мне надо бы сказать тебе: уйди, Но с мыслью о потере вдруг робею.
Припев:
Мне любовь наша вечной кажется И в надежде жду встречи с тобой.
Не могу сделать шаг и покаяться За случайный упрек роковой. Могу терзать себя, скрывать слова простые, Но высказать тебе их не хватает сил! Лишь зримо вижу радостные сны я, Когда с тобою рядом нежным был.
Припев:
Воодушевленный признанием, Алексей Маркович с головой ушел в работу. Возвратившись с охоты с массой впечатлений и планов, он пишет охотничьи рассказы, в которых воспевает родную природу. Это не природа вообще, а определенное время года, она - действующее лицо художественного целого, она на редкость многолика, красочна, многозвучна, она не тормозит, а, наоборот, движет повествование. С большой любовью выписывает писатель и людей, корнями связанных с лесом. Тайга дает им чувства особой радости, ни с чем не сравнимого удовольствия и удовлетворения своим трудом. Алексей Маркович с высокой художественной силой раскрывает красоту тайги и труженика тайги, их слияние и гармонию. В повестях «Шатун» и «Урочище Глухое» герои-животные очеловечиваются, их рычание, карканье, лай переводятся на человеческий язык. Поражает знание автором повадок животных, их переживания. Немногочисленные сравнения усиливают яркость изображаемого, свежо звучат эпитеты, приводятся тонкие наблюдения за их нравами и обычаями, образно описывается их внешний вид. В повести «Шатун» показан настоящий подвиг матери-медведицы, подавившей страх, пренебрегшей смертельной опасностью, чтобы найти и защитить своего детеныша. В этих произведениях проявляется протест против хищнического отношения к природе. Настоящие таежники никогда не будут истреблять все живое ради наживы, они берут столько, чтобы хватило па жизнь. Это и Маркелыч, и лесник дед Михайло, и его зять Иван, который сердцем вобрал в себя дело деда, и вздымщик Тимофей. Эти образы вызывают глубокое читательское доверие, симпатию. Ярко изображены и браконьеры. Автор показал уродство их души, ее растление, алчность, жес- токость. И природа мстит им за это. Ну вот, готова новая книга. Сколько душевных сил, бессонных ночей положил писатель, создавая свое детище. Теперь ее надо издать. И начинается мучительная, унизительная процедура поиска спонсоров. Около двух лет ушло на то, чтобы найти деньги на издание книги «Закон- тайга». Деньги собирались по крупицам. И конечно, большое спасибо надо сказать друзьям писателя. Недаром он сказал: «Не было бы друзей - не было бы книг моих». Надежная дружба связывает Алексея Марковича с Дмитрием Федоровичем Железовским, директором Енисейского лесхоза, заслуженным лесоводом России. Сколько раз в трудную минуту жизни приходил он на помощь: и морально, и материально. Высокообразованный человек, болеющий душой за свой район, за развитие культуры, за природу. Но он еще и прекрасный хозяйственник. Несмотря на то, что большинство предприятий Енисейска и Енисейского района приходят в упадок, лесхоз Железовского процветает. Это отнимает много душевных сил и энергии, но тем не менее Дмитрий Федорович не только сам помогает издавать книги, но и помогает найти спонсоров, пропагандирует творчество Алексея Марковича. И вот благодаря таким людям, как Дмитрий Федорович Железовский, Владимир Степанович Рожкин, бывший начальник Енисейского ДРСУ-б, Владимир Яковлевич Кадач, председатель лесосибирского межрайонного комитета по охране природы, Владимир Павлович Эпов, бывший глава Енисейского района, Кон- стантин Иванович Распопин, председатель комитета по экологии и природным ресурсам администрации Красноярского края, книга увидела свет в 1996 г. Это уже была хорошая, добротная книга, на офсетной бумаге, с твердой обложкой, хорошо оформленная и отредактированная. Так же, как и книгу «Мужская трава», ее иллюстрировал художник Виктор Сергеевич Осиленков. Рисунки его колоритны, динамичны, прекрасно вписываются в текст, украшают книгу. Алексей Маркович знакомится с поэтом Николаем Николаевичем Ереминым. Это знакомство перерастает в большую дружбу. Николай Еремин часто приезжает к писателю в Озерное, происходит много творческих открытий, они дискутируют, делятся творческими планами, организуют встречи в школах, в библиотеках. Эта дружба взаимообогащает их. Алексей Маркович начинает писать стихи, хотя считает это своим хобби. Он не относится к этому серьезно, называя это занятие «стихоплетством», но стихи так и «прут» из него. Автор видит поэзию деревенской
жизни, красоту людей труда. Мир природы не только наполнен красками, звуком, движением, но он и одушевлен - травы, деревья, земля у него говорят на понятном поэту языке: - Зачем загубил ты бездумно меня, Как будто случайный пришелец. Нас вместе с тобой родила здесь земля А ты поступил, как лишенец. («Баллада о хлебном колосе») - Рябой и рыжий на макушке, Как солнце красное внизу. Он вскинул яркие веснушки, Прижался к телу моему. («Рыжик») Проводя жизнь среди природы, одушевляя и очеловечивая ее, Алексей Маркович отличается образным мировосприятием, он жадно вглядывается в картины обновляющегося весной мира, с трепетом ожидает восхода солнца, долго всматривается в краски утренней и вечерней зари, на тайгу, на поля, красующиеся цветами и зеленью. Я утром вышел на поляну - Роса сверкала, лес шумел... Заметил гриб, а он, кудрявый, От мира спрятаться хотел. («Рыжик») А кругом цветы, как море, И ромашек бьет волна. («Ах, сенокос») Поэзия Бондаренко своеобразна и по строю речи, и по своей образности, и по мироощущению. Боль поэта за свою Родину, свой край, любовь к деревне пронизывает стихи «Маковское - боль моя», «Шаманский бор», «Подлость». Вьюга воет и злится утробою, Темень всюду, не видно ни зги. Принакрылась деревня сугробами, Словно саваном белой тоски. *** Погибает родная деревня, Погибает родная земля. И как только погибнет деревня — Это значит погибнет земля. («Маковское - боль моя») Любовь занимает значительное место в стихах Алексея Марковича. Радость встречи, тоска разлуки, грусть, отчаяние - разнообразны переживая поэта. Я прощенья прошу, Что обидел Тебя ненароком, Что морщинок прибавил На милом лице невзначай. Но не выразить чувств Никаким даже Словом высоким - Ты хранила любовь При губительном Слове «прощай». Словно оберег-круг, Надо мной Твоя верность витает, От беды и несчастья Мой путь Непростой бережет. Я признаюсь тебе - (Пусть же каждый
Из нас это знает) Ты - любви берегиня, А любовь счастье спасет. («Берегиня») Для нас с тобою нет преград.
Не говори мне больше о любви
Не говори мне больше о любви, Не говори… Ты сам в неё не веришь. Легко расстаться мы с тобой смогли, Теперь ты не горишь, а только тлеешь. Где растерял огонь своих очей, Пожар души и сердца нежный шёпот? Тебя ждала, не слушая людей, Под шум дождей и гроз июньских рокот. Прошла гроза, с ней молодость ушла, Завял цветок, подаренный тобою. Тропа любви дурманом поросла – Она была обещана судьбою. Тебя простить ещё бы я смогла, Могла поверить – этого не скрою. Но счастье наше унесла вода И нет любви потерянной тобою. Не говори мне больше о любви, Не говори – тебе уже не верю. А виноваты в этом оба мы – Нам не вернуть уже своей потери . *** Мы одинаково гонимы. Его приветствую за руку, А с нею ночи провожу. И знал бы он, какие муки Я в сердце пламенном ношу. Порою стыдно мне признаться, Что я ее одну люблю. А может в жизни моей статься, Что даже ей я изменю. Наши сердца с тобой ранимы – Не камень муж, моя жена. Мы одинаково гонимы – Едят нас жгучие глаза. Рискуем мы с тобою, встречаясь, Разрушить крепкую семью. Но день проходит, я не чаю Прижаться к телу твоему. Ты для меня заря Востока, И днем и ночью ты беда. Мне дороги твои истоки, Моя Полярная звезда. Ему при встрече улыбаюсь: - Ну, как дела? Ты жизни рад? Смотрю в глаза и улыбаюсь –
Нас с тобою преследовал рок.


Страдание
У реки девчата песни пели, Гармонист настраивал гармонь. От зари луга огнем горели- Где-то задержался милый мой. Песни пели девушки о счастье, О вольготной северной земле. А в душе моей опять ненастье- Приходи скорее ты ко мне. Вся в цвету сторонушка родная- Мне напевы сердце бередят. Не придешь ко мне ты нынче в мае, Так в июне соловьи твердят. Вон заря вечерняя угасла, И туман окутал все вокруг. Я опять ждала тебя напрасно – Не согрел ты сердце милый друг. Над рекой не слышно больше песен, Соловьи примолкли за рекой. Сколько зим и сколько долгих весен Жду любви счастливой и большой.
ДЛЯ ТЕБЯ ОДНОЙ
... Жене Людмиле Расстелю на лугу я ромашек ковер И к ногам его брошу твоим. А над ним я поставлю небесный шатер, Здесь не тесно нам будет вдвоем. Пусть подушкой тебе станет вальчик из трав, Одеялом - черемухи куст. Укротить я могу ветра бешеный нрав, И не тронет нас в радости гнус. Для тебя приготовлю лесные духи, Для одной лета песнь закажу. Через годы любовь мы с тобою несли «Я люблю!»- вновь тебе повторю. Расстелю на лугу я ромашек ковер, Посмотрю в голубые глаза.
Нас с тобою преследовал рок.
Меня ты подло предала, Когда мне было очень плохо. Сказать всю правду ты могла – Так делают, когда уходят… Себя ты низко опустила В глазах моих, глазах людей. Ты дурью маялась, взбесилась, Забыла стыд, своих детей… Прошли года… ты нагулялась, Вернулась с хитростью лисы. Давно уж совесть растеряла, Хотела вновь ко мне прийти… Звонки и путаные письма, Подруги сладкие слова. О! Как коварны твои мысли! Давно люблю другую я… Я тебя не виню и не хаю, Так судьбою отпущен нам срок. От нее не уйдешь… Еще знаю –
В них зари неугасшей с годами костер - Отражаются в них небеса. И хотя Алексей Маркович относится к своей поэзии, как он говорит, несерьезно, Николай Еремин уговорил его издать сборник стихов. В красноярском издательстве ООО «Кларетианум» выходит два сборника стихов поэта: «Берегиня» (1997), «Бес в ребро» (1998). В 1998 году в этом же издательстве выходит книга Алексея Бондаренко «Позови меня снова», которая посвящена Виктору Петровичу Астафьеву в год его 75-летия. Драматичен и чист рассказ «Позови меня снова». Тонко и трепетно изображает писатель великое чудо жизни - любовь. Она возвышает героев над невзгодами, дает силы продолжать жить, надеяться на лучшее. Сюда же вошли небольшие рассказы, зарисовки и очерки писателя. Они точны, динамичны, правдивы и красочны. В них писатель выражает свое отношение к жизни, людям, дружбе и любви. Особое место в творчестве писателя отводится очеркам. Он создает ряд очерков, в которых обращается к делам лесхозов, к районным и краевым будням, к защите русской природы, русского леса. Они характеризуются проблематичностью, острой конфликтностью, неповторимостью наблюдений. Комитет по лесу Красноярского края предложил писателю написать книгу о лесоводах нашего края. Алексей Маркович серьезно взялся за эту работу. Знакомство с лесоводами края, ненавязчивые разговоры об их жизни, увлечениях, глубокое изучение материалов и документов, связанных с развитием лесоводства в крае, помогло писателю создать огромный труд, в котором отражена целая эпоха в лесоводстве края. Книга «Лесная быль» выпущена издательством «Гротеск» в 2000 году, хорошо изданная, интересная - это яркое событие для лесоводов края. Многогранная деятельность писателя разнообразна: она раскрыла щедрость и уникальность его дарования: зарисовки о природе, рассказы, повести, стихи, очерки, и вот наконец работа над историческим романом, к которой он исподволь готовился с начала своего творческого пути. Интерес к эпохе XVII века не случаен, ведь писатель родился в селе Маковском, которое дает начало не только Енисейску, но и всей Енисейской губернии. До сих пор в селе сохранилась память о тех далеких временах: намакова сосна, холмы-маковки, где находилось стойбище кынча Намака. Обращаясь к истории Сибири, писатель стремится глубже познать русский характер и понять закономерности русской истории, истоки тех великих свершений, которыми ознаменован большой путь Сибири. Алексей Маркович выступил в романе как художник-историк. Он погрузился в документы, познакомился с записями того времени. Это позволило ему в совершенстве овладеть языком XVII века, проникнуть в образ мышления и психологию людей той далекой эпохи. Писатель предпринял попытку проникнуть в психологическую жизнь народов, заселяющих в те времена Сибирь (остяков, тунгусов), понять, какие социально-нравственные изменения происходили в их жизни с продвижением русских на восток. Поэтому повествование об «идольцах» в романе имеет не меньшее значение, чем воссоздание образов русских казаков. Инородцы в романе показаны широко и разносторонне. В романе обстоятельно раскрывается нравственный и духовный облик «иноверцев». Рисуя жизнь героев романа, писатель пытается проследить конкретные человеческие судьбы (Ондрюшка, Глаша, Кайгуль и т.д.). Очень хорошо выписаны жанровые сцены, в которых благодаря свободно развиваемому диалогу писатель показывает мысли героев, их отношение к происходящему. С большим мастерством выписаны образы русских стрельцов и казаков. Писатель раскрывает незаурядные человеческие силы и способности личности, благодаря которым они смогли совершить свой подвиг, освоить «незнаемую» землицу, поставить острог, найти точки соприкосновения с иноверцами. Наделенные огромным жизнелюбием, талантливыми руками, эти люди собственной судьбой доказали: быть острогу на Енисее. Образы героев романа настолько достоверны, что воспринимаются как реальные лица. Люди живые, яркие, самобытные. С большой любовью создает автор женские образы романа: Глашу, Кайгуль. Они женственно прекрасны, но каждая по-своему, и красота Глаши не ослабляет красоту ее соперницы. Удивительно чисты и сильны в романе сцены любви, любви самоотверженной, глубокой, которая толкает женщину на подвиг, которая помогает выжить в нечеловеческих условиях, перенести достойно все испытания судьбы, делает мужчину сильным, благородным. Особое внимание уделяет художник стилю, языку исторического романа. Он стремится передать в языке героев прежде всего их внутреннее, психологическое состояние. Изучая стиль документов того времени, писатель постигает особенности поведения, эмоциональные реакции, черты мышления человека. Колорит и своеобразие языку героев придают не механические включения в их речь диалектно-жаргонного слова, а та эмоциональная окраска, которая заложена в личности говорящего. Тонко и проникновенно, во всей своей живой и тре-
петной достоверности, изображает Алексей Маркович тайгу. Она у него всегда одухотворена. Она соотнесена с человеком, с течением жизни, то оттеняя несовершенство человеческого бытия, людскую жестокость, то гармонично сливаясь с душевным миром человека, охваченного высокими стремлениями, светлыми чувствами. Животворящие силы природы способны вернуть человека к: жизни, очерствелую душу разбудить для добрых дел. Природа у писателя помогает глубже раскрыть человеческий характер, настроение, создает колорит романа. Роман рождался в муках. Но пришло время, когда рука не успевала за мыслью, герои сами вели за собой писателя, нагнетая страсти, выстраивая сюжет. День, в который не было написано ни одной строчки, писатель считал навсегда потерянным. Он жил романом, дышал одним воздухом со своими героями, видел мир их глазами, любил и ненавидел вместе с ними. И вот первая книга романа «Государева вотчина» «Самоядь» написана. Поставлена точка. Опытный редактор Галина Ивановна Сысоева дала согласие на редактирование книги. Книга отредактирована. Казалось, прекрасно. Можно приступать к изданию. Но не тут-то было! Деньги! Денег, как всегда, не было, а сумма была порядочная. Эту огромную сумму трудно было собрать по частям. Для этого потребовались бы годы. Спонсоры стыдливо отводили глаза, мол, ничем помочь не можем. Состояние писателя было подавленное. «Кому нужны мои книги? Зачем я бьюсь? Может быть, бросить все и жить, как все. Надоела эта нищета!». Но здравый смысл брал верх. Нельзя поддаваться отчаянию. И он метался по краю в поисках денег, но потуги были тщетны. И опять на помощь пришел Дмитрий Федорович Железовский. На одной из деловых встреч он рассказал Виктору Владимировичу Шелепкову, генеральному директору АО «Новоенисейский ЛХК» и Анатолию Семеновичу Рубцову, генеральному директору АО «Лесосибирский ЛДК-1» о нуждах писателя, и те без лишних слов и просьб спонсировали издание первой книги исторического романа «Государева вотчина» «Самоядь», Внес свою лепту в издание книги и Константин Сергеевич Гуляев, директор филиала «Северный» ОАО «Красноярскнефтепродукт». И опять благодаря поддержке друзей, истинных почитателей таланта писателя, любящих родную землю и стремящихся к ее возрождению, была издана книга. Она прекрасно оформлена, на обложке использованы картины енисейского художника Константина Семеновича Голых. Первая книга исторического романа «Государева вотчина» - «Самоядь» (1999) - рассказывает об отважном походе казаков в неведомую Тунгусию, о взаимоотношениях русских с тунгусскими племенами. Во второй книге романа - «Стрела шамана» (2001) - читатели снова встречаются со знакомыми персонажами. Автор показывает людей, чьими невероятными трудами Россия приобрела Сибирь.
В 2005 году издается третья книга «Чудь заблудящая», которая является завершением трилогии «Государева вотчина». В этом романе автор повествует об основании острогов, которые впоследствии почти все стали городами, о восстаниях енисейских и красноярских казаков против воеводской власти и об их походах на дальние восточные реки с целью расширить и укрепить пределы русского государства. Писатель Николай Волокитин на презентации книги «Государева вотчина» сказал: «Он лихо ворвался в литературу». Эти же слова повторила Мария Семеновна Астафьева-Корякина, писатель, человек большой и прекрасной судьбы, жена, соратник и друг Виктора Петровича Астафьева. Имя Алексея Марковича Бондаренко известно не только в крае, с его творчеством знакомы читатели России. Он трижды был участником Литературных встреч в провинции (астафьевские встречи в с. Овсянка), трижды участником встреч писателей, пишущих о лесе, которые проходили в Москве. Его произведения печатаются в столичных журналах «Охотничьи просторы», «Муравейник», «Лесник». В Москве в издательстве «Экология» в 1998 г. вышел сборник «Я тебе доверяю...», в котором нашли место рассказы, стихи и очерк писателя. Рослесхозом к 200-летию учреждения Лесного департамента России был издан огромный труд «Твои лесничие, Россия», в который вошли два очерка писателя. Ему была присуждена первая премия за ряд рассказов о природе на всероссийском конкурсе «Природа в освещении писателей». Награжден он губернаторской грамотой. История родных мест стала основой книги А. Бондаренко «Из прошлого в будущее» (2005). В 2007году издана книга «И стонет мое сердце: очерки о В. П. Астафьеве». Вышла в свет «Любовь и боль». По произведениям А.М. Бондаренко в Енисейском народном театре поставлены спектакли «Стрела шамана», «Ерохина тальянка». В 2008 году вышла книга рассказов для детей «Гостинец от лисы», книга «Я родом из детства». С 1994 года Бондаренко является членом Красноярской писательской организации. В 2002 году Алексея Марковича приняли в Союз писателей России. В 2006 году он награжден знаком «Почетный гражданин Енисейского района». Но не только в этом богатство писателя. По всей стране у него друзья - и эстонский писатель Николай Батурин, и режиссер из Эстонии Арво Ихо, и ленинградские кинематографисты Михаил Литвяков, Александр Кузнецов, и писатели из Нижнего Новгорода, Томска, Москвы, Тобольска, Тюмени, Красноярска, Назарово. Встречи обогащают их, они делятся творческими планами, дают надежды на новые свершения. А впереди работы непочатый край. Очень много времени и сил отнимает общественная работа. Болит сердце за культуру родной земли. Писателем создана творческая общественная организация «Истоки», которая занимается объединением, развитием и пропагандой творчества молодых авторов. Под его руководством создана литературная газета «Глаголъ», в которой он и редактор, и корреспондент, и корректор. Но
он старается привлечь к этой работе творческую молодежь. Большую помощь оказывает работе центров культуры г. Енисейска и Енисейского района. Алексей Маркович - желанный гость в библиотеках края. Его часто приглашают на встречи в школы, техникумы, колледжи, институты. И, несмотря на большую загруженность, он всегда находит время, чтобы пообщаться с молодежью, передать ей опыт старших поколений, влить в сердца молодежи гордость за нашу истерзанную, но прекрасную Родину. Живёт в селе Озёрное Енисейского района. Жизнь моя - земля моя. Эта книга-рассказ о жизни и творчестве автора, его друзей и соратников.
Произведения А.М. Бондаренко:
«По щучьему велению» «Мужская трава» «Выстрел в тайге» «Ведро клюквы» «Случай в тайге» «Скворцы прилетели» «Зажурчали ручьи» «Сосульки» «Кузница дятла» «Я родился в глуши», «Птица с железным клювом» «Проталинки» «Стынь неба осеннего» «И стонет мое сердце: очерки о В. П. Астафьеве» «Любовь и боль» «Государева вотчина». «Из прошлого в будущее» «Берегиня» «Бес в ребро» «Позови меня снова» «Закон-тайга» «Шатун» «Урочище Глухое» «Позови меня снова» «Подарок» «Одуванчик» «Гостинец от лисы» «Пашкины тетрадки» «Гуси-лебеди» песни
Зырянов Михаил Юрьевич Родился 24 апреля 1984 г. в г. Енисейске Красноярского края. В 2000 г. окончил экстерном с отличием школу № 8 г. Енисейска. В 2001 г. экстерном окончил с красным дипломом юридический факультет Ачинского государственного колледжа отраслевых технологий и бизнеса. В 2004 г. в г. Енисейске окончил курсы мастера-пользователя и курсы оператора персонального компьютера. Одновременно учебу в институте совмещал с учебой на факультете иностранных языков в Енисейском педагогическом училище. В декабре 2005 г. окончил с отличием Кузбасский юридический институт Минюста РФ, специализация гражданско-правовая, специальность – юриспруденция. После окончания учебы был приглашен на преподавательскую работу в Новокузнецк в родной институт, преподавал по договору конституционное право и финансовое право. Но в марте 2006г. вернулся домой ухаживать за умирающим отцом. Закончил аспирантуру дневного отделения Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева. Специальность – социальная философия. Лауреат Молодежной премии Красноярского края за 1999 г., которая была присуждена за сборники рассказов «Подранок» и «Люблю тебя». Лауреат стипендий им. А.П. Степанова (1998 г.) и им. В.П. Астафьева (1999 г.). Литературным творчеством занимается более 15 лет. Печататься и издаваться начал с 1995 г. Начинал со стихов, теперь работает в жанре малой прозы. Вышли книжки: «Воробышек», «Подранок», «Чужое горе», «Люблю тебя», «Совесть старых русских», «Улыбка волчицы» и др. Печатался в изданиях: «Красноярский рабочий», «Красноярские профсоюзы», «Красноярский комсомолец», «Лесная газета», «День и ночь» и др. В конце октября 2008 г. в г. Красноярске был принят в члены Союза российских писателей. Запоздалая встреча Рассказ Ольга Клюева получила наследство. Большой и еще довольно крепкий дом в ее родной деревне Калиновке и приличную сумму денег на сберкнижке оставила ей бездетная тетка Анна Никитична. В наследство входила также пасека в тридцать две колодочки и огромное хозяйство, основу которого составляли три коровы, домашняя птица без счета, свиньи, овцы и особая теткина гордость – двухлетняя кобыла Ласточка. Анна Никитична умерла скоропостижно, о завещании в пользу драгоценной племянницы позаботилась заблаговременно, при жизни слыла не в меру работящей и суровой женщиной, держала в найме при хозяйстве двух работников, которые и приглядывали в настоящее время за домом, пасекой и скотиной. Рано ушедших из жизни родителей своих Ольга едва помнила, считала себя бездольной, может быть, именно поэтому она от чрезмерно строгой тетки из Калиновки в город переехала почти сразу после окончания школы искать счастья, от деревенской жизни за тринадцать лет уже отвыкла и совсем не представляла себе, что делать ей с нежданно свалившимся на ее голову наследством, ехать, однако же, решилась сразу. Ее теперешний гражданский муж Стасик, не то восьмой, не то девятый по списку мужей, увязался за ней съездить на родину, хотя Ольга и была категорически против. - Получение наследства – дело серьезное, - напыщенно провозгласил он, - и мужское присутствие просто обязательно в аналогичных ситуациях. Ольга после такого заявления мысленно рассмеялась, ведь Стасик почти за пятимесячный срок их совместного проживания героических качеств витязя не проявил, но если хочется человеку сделать четыре пересадки в пути, отмахав при этом полторы тысячи километров, что ж, она не возражает, пусть козыряет своим мужчинством. Ольге Клюевой едва перевалило за тридцать, она была красива, но с мужьями ей катастрофически не везло по принципу: каждый
последующий был гораздо хуже предыдущего. Так уж повелось в ее жизни смолоду, она попривыкла и отчаиваться перестала, женского счастья у провидения больше не просила, решила, что при ее рождении судьба про семейное благоденствие попросту запамятовала, а потому и не наделила Ольгу даже кусочком удачи. Когда после двух утомительных ночных пересадок на поезде и шести часов тряски на дряхлом автобусике семейная пара находилась ровно в двенадцати километрах от конечного пункта назначения, их состояние разительно различалось: Ольгу бодрило предвкушение скорой встречи с родиной, а Стасик, и так порядком потертый жизнью да еще изрядно помятый с дороги, походил на старую сморщенную боксерскую грушу после длительной тренировки юных спортсменов. Рейсовый автобус на этом промежутке пути ходил только по понедельникам и пятницам, им не повезло, поскольку была среда. Поэтому Оля, усадив Стасика в тенечек на длинную скамейку у столовой, отшлифованную сумками и задами проезжающих до блеска, попудрив носик и распустив свои роскошные с золотым отливом волосы, стала голосовать. Через три часа, пропустив подводу с сеном и дребезжащий двухколесный мотоцикл, не приняв во внимание прогромыхавший гусеничный трактор, Ольга заметно приуныла, ехать в сторону ее Калиновки на удивление никто не хотел, а пройти пешком с выбившимся из сил Стасиком двенадцать километров ей не представлялось реальным. Не остановившись, даже не замедлив хода, бесшумно промелькнула белая иномарка. Оленька в сердцах бросилась вдогонку за машиной, подняв легкое облачко пыли замшевыми туфельками на грунтовой дороге, но метров через пять остановилась, поняв тщетность и нелепость преследования. Стасик злорадно хихикнул, вроде и не ему, а ей одной придется искать ночлег в захолустном райцентре, но смешок свой скорехонько придавил: иномарка вернулась задним ходом, а ее водитель, распахнув заднюю дверцу, жестом пригласил их ехать. Даже на первый взгляд и хозяин иномарки, и его спутница – рыжеватая, похожая на одуванчик девушка, и салон машины – все выглядело более чем странно. Кипельно белые кружева покрывали сиденья вместо привычно ожидаемых дерюжных чехлов, салон напоминал скорее наряд нежно любимой невесты, чем рабочее место обычного средства передвижения, а зеркальная чистота и глубокая продуманность, сквозившая в деталях безделушек и украшений, создавали ощущение праздничного обжитого уюта. Девица, набычившись, смотрела в окно, она молчала, но ее вздернутые плечи красноречиво говорили о непримиримой позиции. Сам водитель, то краснея, то бледнея, беспрестанно вытирал катившийся со лба пот, иногда перепутывая носовой платок с ветошью, он нервно сжимал руль и резко тормозил перед колдобинами. Стасик испуганно вытаращивал глазки и нелепо размахивал руками, словно ища в воздухе опору, когда машину особенно сильно заносило на поворотах, дополняя и внося законченность в общую картину неправильности и противоестественности ситуации. Ольга же, твердо зная, что на сухой дороге в степи автокатастрофу допустить достаточно сложно, взирала на происходящее относительно спокойно. Рыженькая нескладушка неприязненно посматривала время от времени на Олю, забавно посверкивая карими глазами, яркие веснушки воинственно обрисовывали ее скуластое личико с плотно сжатыми губами. Наконец доехали. Удивительным образом машина остановилась у нужного переулка. Стасик, демонстративно держась обеими руками за сердце, вылез в травяные заросли на обочину, а Ольга, покопавшись в сумочке, достала деньги за проезд и протянула их водителю. - Ты не узнаешь меня, Оля? – хрипло спросил тот. Молодая женщина пребывала в полной растерянности. Она старательно перебрала в памяти знакомых ей односельчан, потенциально попадавших под искомый возраст, но вспомнить парня не смогла. Пожав в раздумье плечами, отрицательно покачала головой. - Я Игорь Чернов, помнишь? - Ну вот, Игорек, а ты ее столько лет любил, все ждал…, а любовь твоя и не помнит тебя, оказывается, - вмешалась в разговор нескладушка, бросив как кусками острого льда в лицо молодого человека горькие слова. - Да я первый раз слышу об этом,- ошарашено произнесла Ольга. Игорь молчал, склонив голову, усердно разглядывая что-то у себя на ладони. Ольга, приглядевшись, наконец-то вспомнила Игоря, он был сыном директора совхоза, их семья переехала в Калиновку месяца за два до отъезда Ольги из деревни. Красивый, воспитанный мальчик, на год моложе ее, красневший при встрече, вспомнился ей сейчас только отчаянным
румянцем да забавной неуклюжестью. Ольга разозлилась. Надо же, тринадцать лет любил, тринадцать лет молчал, а у нее детей никогда не будет, потому что от дурней рожать не хотела! - Игорь, а молчал-то ты почему? Неужели тяжело было подойти и просто сказать о своих чувствах, написать, разыскать, в конце концов? - Я думал, что ты знаешь, все знали, что я тебя люблю, тетка твоя знала, приданое тебе готовила, для нас с тобой. - Тетка моя молчалива была до крайности, двадцать слов я от нее не услышала за совместные годы проживания, дурой была тетка, а я вместе с ней, - в сердцах бросила Ольга. Она вышла из машины, резко хлопнув дверцей. Ольга твердым шагом пошла по переулку, стараясь не показать никому заливавших ее лицо слез. Счастье, оказывается, было рядом, только разминулись они. Так иногда бывает.
Александр Дудин

Столбцы
РОЗА Жемчужины росы на лепестках, Ладони ранят маленькие шпажки, На рдяных бархатистых завитках Играют меднокрылые букашки. Земного бытия последний шаг… Наточен нож любовного экстаза, И ждет ее хрустальный саркофаг – Богемская сияющая ваза. СЕНТЯБРЬ Далекий гром басами рассыпает И мчится, замирая на лету. Умолкло все, и ветер засыпает, Найдя покой в ромашковом цвету. Притихли птицы, чувствуя предгрозье, И, кажется, вселенную согрев, Пожаром красным вспыхивают гроздья Больных рябин в объятиях дерев. СВЕТЛЯЧОК В предвечернем мягком полумраке, Над ароматным липовым кустом, Веселый светлячок, в волшебном фраке, Танцует вальс в сиянье золотом. Дивясь его изысканным манерам, Завидуют ночные мотыли: Любой из них таким же кавалером Мечтал кружить, да крылышки в пыли. ВОЗЗРЕНИЕ Горит свеча, и, потихоньку тая, Плывет в ночи святая чистота. На ум приходит истина простая:
Чем ярче свет, тем гуще темнота. Хоть сто свечей зажги во тьме кромешной, Но, отойдя на несколько шагов, Увидишь ты, как черен мир наш грешный Во тьме безбожно прожитых веков. ВЕРА Вплелись кресты в небесные полотна, – Нелегок путь к сознанию людей, И давит грудь соленой ризой потной, И ранит душу призрачность идей. От пустоты к пророческому слову, От темноты к лампадному лучу; Прильнув губами к знамени Христову, Расправив крылья, к Господу лечу. РЫБАКИ Спустился лес к долине у реки, Кругами ходит утлая лодчонка, На берегу, всем бедам вопреки, Поет и пляшет бойкая девчонка. Грозит отец, шутя бранится мать – Спугнула, мол, всю рыбу на рассвете. Но сходит с неба Божья благодать Большим уловом в маленькие сети. НЕИЗБЕЖНОСТЬ Спешит пчела к нектарам алой розы, Не ведая, что ждет ее беда: За пасекой, где высятся березы, Паук свои раскинул невода. Который день не спит палач липучий: - Постой, злодей, не надо, не греши!… …Рыдают в небе траурные тучи В помин ее загубленной души. ПРОБУЖДЕНИЕ Умчался сон в неведомые дали, Действительность на части поделя. Но здесь меня, увы, уже не ждали: Ни синий лес, ни реки, ни поля… Недолог сон. В окошке млеет просинь. Терзает память о вчерашнем дне. Рыдает неприкаянная осень Слепым дождем, быть может, обо мне. ВОРИШКИ В чужом саду от яблок гнутся ветки (В своем – они бесстыже зелены). Через забор, к уехавшей соседке, Мальчишки лезут, разодрав штаны. Наполнили запазухи изрядно – И за неделю яблок тех не съесть. Но весело мальчишкам и отрадно, Что сад плодовый у соседки есть.
РЕПЕЙНИК Изнеженный зеленый прилипала, Извечный враг пушистых животов, Кивает головенками устало, Приветствуя прохожих и котов. Во всеоружье стойка боевая. Иголок смертоносных не тая, К одежде пилигримов прилипая, Разносит семя в дальние края. ВИРТУОЗ Звенит сладкоголосая виола В лучах вечерней шелковой зари. Вот это мастерство! Вот это школа! Вот это виртуоз, черт побери! Тугие ноты нежно тронут руки, Пленяя свет новаторством идей. Взлетит мотив – и камерные звуки Любовью души вылечат людей. БАНДУРА Поет о грусти нищая бандура, Мотив ее торжественно – велик. Плетется сельской улицей понуро Чреда слепых оборванных калик. И чудится, что я вернулся снова В далекие дремучие века. Давайте помолчим! Прошу, ни слова! Поет бандура – болью велика! ОСЕНЬ Она была богата буйством красок, Торжественна своею новизной. Задира–ветер – нервенный подпасок, Хлестал озера голою ветлой. Пластался в небе трепетный индиго, Гнал Зодиак стада своих зверей… Для счастья не хватало только мига Иль ключика от Вечности дверей. ДОРОГИ Как вы черны, Руси дороги! Как путь ваш длинен и велик! Извечно вас топтали ноги И пилигримов, и калик. Одних пути приводят к храму, Других – в распутство и кабак, Лишь мертвые не имут сраму, А все живущие – кто как. ГИМН На белый стяг пятиполосый Небрежно пал скрипичный ключ И зазвучал многоголосый Мотив – державен и могуч.
Взметнулся ввысь напев хоральный, Окрест несется трубный глас И ореол его астральный Венчает сей великий час. ТРАНСФОРМАЦИЯ Ты непорочною была – Казалась всем святой. И за спиною два крыла, И нимб над головой. Теперь другие времена, И ты живешь во зле, Порока сеешь семена, Летая на метле. СОВЕРШЕНСТВО В траве жемчужные росинки Блистают детскою слезой, И машут листьями осинки, И небо светит бирюзой. Но это все – творенья Бога, А я, не ведая греха, Пытаюсь втиснуться убого В размеры Божьего стиха. АНГАРА О, Ангара, река заветная! Еще вчера была ты светлая. Еще вчера в тайге угрюмой Стояли стойбища и чумы. Но вот явился люд честной За корабельною сосной. И, где вчера костры горели, Остались только пни да мели. ОБЛОМОВЩИНА Он очень стать мечтал поэтом И популярнейшим при этом… Мечтал быть оперным певцом, Актером, греческим жрецом, Врачом, банкиром, балероном, Судьей, диктатором, бароном… И так порхал в стране мечтаний – Всю жизнь валяясь на диване.
Мадонна
Плавно, не спеша по Малой Бронной, Выжившая в войнах и веках, Проплывает русская Мадонна, С маленьким сынишкой на руках. Синие глаза – осколки неба, Волосы – поспевшее жнивьё… В облике её хотелось мне бы Встретить вдохновение своё. Ей вослед, как липкая зараза, На слова охочие легки, Отпускают пошленькие фразы
Местные блажные дураки. Совесть утопив в пивном бидоне, Канув в череду запойных дней, Им и невдомёк в святой Мадонне Видеть образ Матери своей. Только мне до них – ни крохи дела, Пред собою сам держу ответ: Я хочу, чтоб сердце птицей пело, И душа за ней летела вслед.
Медведева Ирина
Она родилась в 1982г. в г. Абакане. В 1989г. поступила в 1-ый класс школы № 1 г. Енисейска и одновременно в музыкальную школу по классу фортепьяно, которую закончила в 1997г. Через 2 года закончила общеобразовательную школу, а затем филологический факультет Лесосибирского пединститута Красноярского ГУ/Ф/. В 1998г. ей была присуждена Губернаторская стипендия им. В.П. Астафьева. Ее стихи печатают в газетах «Енисейская правда», «Красноярский рабочий». Ее стихи читали по «Радио России», по красноярскому радио в программе «Молодость Енисея». Живет в г.Енисейске.
Силантьева Ирина Юрьевна
Родилась в г. Свердловске. Школу закончила в ст. Вознесенской Краснодарского края. С 1974 г. Проживает в г. Енисейске, работает в БТИ. *** Я так хочу избавиться от Вас, От ваших слов навязчивых, от глаз, Что смотрят неприлично – откровенно И требуют ответа непременно. Лишь будоражит Вас моё смущенье, Подогревает злость и возмущенье. Как быть и что Вам противопоставить, Как по-другому Вас смотреть заставить? От ваших рук освобождают плечи, Я искренна: мне Вам ответить нечем. Вам не понятна преданность жены? Мне очень жаль, Вы так обделены. А я всю жизнь судьбу благодарю, Что одного любила и люблю. А жизнь… Её так просто искалечить. Ну вот Ваш взгляд почти очеловечен. Вы что-то мне ещё сказать хотите? Я этого ждала… И вы меня простите.
*** Твой голос так издалека Звучит. Я не ждала звонка, Я растерялась… А оттуда, Из трубки, всё струится чудо. Ты говоришь, а я молчу, Я жадно утоляю голод. Я так мечтала, так хочу… И вот теперь – то в жар, то в холод.. Весь мир сосредоточен в ней, В той самой трубке, где ты дышишь, А голос твой, что всех родней, Мне говорит: «Целую, слышишь?»


Я – ЖЕНЩИНА
Я - женщина! И этим я горжусь. Я души и тела мужчин врачую. Я их люблю, я с ними спать ложусь, Но лишь тогда, когда сама хочу я. Всё человечество – и кровь, и плоть моя. Я каждого в своём носила чреве. И тот, кто изнасилует меня, Разрушит дом, что был построен Еве. Увы, не безгранична власть моя. Мужчины, вы – мои мужья и дети – Сильны. Так берегите же меня, Ведь я храню очаг на всей планете. Я – женщина, а значит, доброта. Мне нужен мир без войн и созиданья, А также, чтоб и красота Вошли на век в людское подсознанье. *** Стихи мои всегда везде со мной, Когда мне грустно, тяжело, иль больно, Они – бальзам от боли головной – Слагаются в душе моей невольно. А я, на лист излив свою тоску, Как в таз для стирки, скажем, иль в корыто, С души, стянув по грязному носку, Иду с босой душой совсем открыто. По лужам шлёпаю я, пяток не щадя, И по пути опять стихи слагаю О том, как чуден мир после дождя, Как он велик, прекрасен, постигаю.
Женщина с портрета
Вам не одинаково в тихой вечности, женщина с портрета на стене? В жизни не изменой быстротечности вы лишь промелькнули, как во сне. Вы лишь промелькнули не навязчиво, на века оставшись молодой, из того чужого настоящего – в будущем не станете другой. С грустью взгляд лица мне незнакомого. Да и что узнаю я о вас? Средь веков – и старого, и нового – вас не узнавали столько раз. Всем чужой казались вы, таинственной и как будто даже непростой. Средь столетий звонкий миг единственный удалось ли быть и вам живой? Быть живой… А жизнь – мгновение красок ярких, смеха и потерь.
В вечности искали вы забвения. Вас забыли. Кто же вы теперь? А века бегут, бегут стремительно, и мелькают лица, как во сне. До чего ж прекрасно и мучительно быть всегда портретом на стене.
Игра
Кто придумал правила игры, той, в какую мы играем вечно, постигая чуждые миры, тратя жизни глупо и беспечно? Кто придумал этот груз потерь, тех, что были, но ушли бесследно? Кто же ты, но кто же ты теперь тот, кого забыли постепенно? И бежишь от грусти и удач, ты бежишь по свету, не спасаясь… Если можешь, то, конечно, плачь, забывая или забываясь. Не лови от вечности ответ, словно это милость чья-то свыше, ведь надеждой в то, чего и нет, мы порою и живём, и дышим. И познав жестокости закон, кто-то сильный жизнями играет: дарит снова золото корон и венки страданий собирает. Он играет… Но а мы… живём, и удел такой навек дарован. И судьбой из пропасти времён был венком терновым коронован. *** Опустел приют ночной. Что в изломе быстрых строк? Это грусть. Она со мной – от того, кто одинок. А в холодной тишине кто-то плачет… Видит Бог, это грусть летит ко мне от того, кто одинок. Горький груз твоих потерь – звезды падают в песок. Грусть в мою стучится дверь от того, кто одинок. Ветром стонет за окном, Бьётся… рвётся на порог. Снова грусть о нём… О ком? Да о том, кто одинок. Опустел приют ночной… Эта грусть как жизни срок пусть останется со мной, но не с тем, кто одинок… *** В мире судеб круговерть. Выбирай же роль: ложь и правда, жизнь и смерть, но не эту боль. Право вечности иной. Ну а что взамен?
Выбирай и мир иной, Но не этот плен. Где закружит первый снег – белая ступень. Выбирай и миг, и век, но не этот день. Можешь выбрать на пути, что перед тобой, крест любой - тебе нести. Только этот – мой!